Антон Захаров: Акцентирую внимание, что это отдельная большая тема. Липофилинг хорош для устранения небольших контурных дефектов.
Так как при постлактационной атрофии и выраженном птозе нужен значимый объем, и этот объем необходимо получить одномоментно, а не в разных сессиях, как с липофилингом, то, конечно, увеличение с помощью силиконовых имплантатов – это операция выбора.
Плюс силиконовый имплантат в таких случаях дает хорошую опору, в отличие от липофилинга, который никакой опоры не дает. Только объемы. Для постлактационной атрофии импланты все-таки гораздо более выигрышные.
Мария Матсон: Интересное замечание. Я просто думала, что не всем приятна идея имплантата у себя в груди. Люди хотят естественности.
Антон Захаров: Правильно выполненное увеличение с помощью имплантатов в сочетании с подтяжкой молочной железы дает очень естественный облик, поэтому одно другому не мешает.
Мария Матсон: Если была большая грудь 3-го, 4-го и далее размеров, то просто подтяжки не хватит, без увеличения имплантами?
Антон Захаров: Возможно, но это зависит от того, чем обусловлен размер. Если размер обусловлен огромным избытком кожи и подкожно-жировой клетчатки в сочетании с провисанием молочной железы, то нам понадобится дополнять объем.
Если остаточный объем за счет железистой ткани, то мы должны рассмотреть возможность переконфигурирования этой железистой ткани для получения тех эстетичных контуров, на которые мы рассчитываем. Это очень разные ситуации.
Может быть одинаковый размер молочной железы, одинаковое основание молочной железы и одинаковая форма в бюстгальтере, но если мы будем рассматривать анатомию этих органов у разных пациентов, то увидим, что в одном случае это за счет железистой ткани, в другом случае за счет жировой ткани.
Степень провисания и опущения разная. От этого – разная тактика в отношении использования или неиспользования имплантов. Плюс есть еще пожелания. Кто-то хочет грудь большего размера, кто-то хочет маленькую грудь на выходе получить. Это очень многогранная ситуация. Она может решаться разными путями.
Даже если мы выбираем изолированную подтяжку молочной железы либо в сочетании с имплантатом, есть много разных методик выполнениях этих операций. Их реально больше 30.
Из тех, которые используются в штатной практике потоков, чаще всего хирурги выбирают две, три, четыре любимые для разных ситуаций и комбинируют их. Либо используют в зависимости от того, какая анатомическая ситуация изначально. Здесь очень большое дерево возможностей того, какая изначально клиническая ситуация, как мы ее будем решать и что мы хотим получить на выходе.
Мария Матсон: Женщины не расстраиваются, что приходится планировать больше одной операции: маммопластика плюс подтяжка. Живот обсудим отдельно, а вот что касается груди – нужно и имплант, и подтяжку.
Антон Захаров: Это одномоментное вмешательство.
Мария Матсон: Да, но прайс увеличивается.
Антон Захаров: Прайс увеличивается, но здесь же в первую очередь не вопрос цены, а тех результатов, на которые мы рассчитываем. По крайней мере, для людей, которые идут именно за этим. Вряд ли какая-то женщина обращается за улучшением эстетики молочной железы, имея целью минимальное количество вмешательств. Вряд ли кто-то об этом думает. Чаще думают о том, что они хотят получить как результат.
Мария Матсон: Видела статистику, что 80% пациентов пластических хирургов делают операции в кредит. Эта история меня немного напрягла.
Антон Захаров: Я не могу согласиться с этой статистикой. Я не веду финансовую отчетность. Для этого есть другие специалисты в клиниках, с которыми я сотрудничаю. Насколько мне известно, из моей коммуникации с пациентами (она очень живая и близкая), пациенты все-таки предпочитают делать это как осознанное плановое действие.
Мария Матсон: Встав на твердую почву.
Антон Захаров: Использование кредитных ресурсов для операции – это редкость в моей практике. Может, это связано с особенностями моего пациентопотока. Возможно, это так, но мои пациенты твердо знают, что они хотят. Они приходят за качеством и готовы заплатить за качество, в первую очередь.
Мария Матсон: Удается ли объяснить пациентам, что потребуется не одно вмешательство.
Антон Захаров: Задача пластического хирурга на консультации – детально объяснить, что он будет делать. Почему он будет делать именно это. Как это будет выполняться. Элемент понимания и знания пациентом четкого плана крайне важен для принятия решения об операции.
Кстати, методов подтяжки молочной железы очень много. В первую очередь, они отличаются тем, какой наружный рубец мы получаем на выходе.
Самый простой метод, который часто используется очень многими хирургами, это так называемая якорная подтяжка (инверсионный «якорь»), когда есть разрез вокруг ареолы, есть вертикальный компонент (от ареолы до субмаммарной складки) и компонент по складе до рубца.
Мария Матсон: В форме обратной буквы «Т»?
Антон Захаров: Да, в форме перевернутой буквы «Т». Это самый простой метод. Он самый легкий для освоения хирургом и самый легкий в расчете кроя, избытков и разных технических нюансов.
Но лично я в своей практике категорически против этого метода. Когда он уже выполнен, он не оставляет возможности оставить внутренние отделы молочной железы без рубцов. Эти рубцы зачастую сходятся по центру. Нет возможности надеть глубокое декольте, платье из лент или купальник.
Я считаю этот метод крайне неэстетичным. Несмотря на то, что он самый простой для хирурга, он невыигрышный для пациента.
Если мы говорим о лифтинге с вертикальным компонентом, когда нельзя избежать вертикального рубца, хотя в очень многих случаях можно добиться хорошего эффекта подтяжки молочной железы в сочетании с увеличением вообще без вертикальных разрезов и горизонтальным разрезом только вокруг ареолы. Это максимально эстетично и абсолютно нет ощущения, что молочная железа прооперирована.
Но если ситуация такова, что без вертикального компонента нельзя, то всегда хочется использовать методику, направленную на оптимизацию эстетики. Я в своей практике использую L-образный доступ, когда есть вертикальный компонент, и «хвост» только в сторону. Он гораздо более сложен в расчете, в крое. Технически гораздо более сложен, но позволяет добиться лучших эстетических результатов.
Мария Матсон: Как понять, что хирург опытный. Если он предложит тебе разрез вокруг ареолы буквой «Г»…
Антон Захаров: Это не связано с опытом…
Мария Матсон: Но это же более сложные техники.
Антон Захаров: Это более сложно и связано с тем, готов ли хирург инвестировать большее количество своего времени и сил в результаты.
Есть люди с очень большим опытом, но они не хотят затруднять себе жизнь и делают «якорь» от края до края, что лишает пациента возможности получить реально хороший эстетический результат. Но это их выбор и выбор их пациентов – получать такие результаты.
Я считаю, что задача хирурга – это работать на максимальную эстетику, на максимально выигрышный визуально результат, а не на упрощение своей работы. Я зачастую выбираю более сложные методики (и для меня технически более сложные в исполнении), но они направлены на то, что я считаю верным.
Мария Матсон: Популярный вопрос. Женщины, которые перенесли первые роды, спрашивают: «Смогу ли я кормить второго ребенка с силиконом»?